Анатомические Поезда

Томас Майерс

Томас Майерс - преподаватель  Анатомических поездов в РоссииМне крупно повезло. Я работаю с телом человека, и зарабатываю на жизнь прикасаясь к людям. С 1974 года, на протяжении 43 лет, я пытаюсь сделать их жизнь лучше и приблизить их к состоянию баланса. Я с благодарностью принимаю предложение поделиться несколькими уроками, которые я получил за эти годы.

(На самом деле, мой первый опыт работы с телом случился еще в 50-х годах. Отдыхая в детском летнем лагере, я "разминал спину" вожатым, пока один из мальчиков не назвал меня за это "педиком". Мы было девять, и я понятия не имел, что значит "педик", но догадался, что это что-то обидное, и больше спину вожатым не разминал. Вот так иногда мы сами того не понимая вмешиваемся в судьбу других людей! Я так благодарен, что мне посчастливилось уже во взрослом возрасте вернуться к своему врожденному таланту. Кстати, я уже несколько лет работал в этом направлении, когда во время сеанса гипноза вспомнил ту историю в лагере.)

Мануальная терапия - это и искусство, и ремесло, и наука, а также, будем честными, бизнес. Трудно заниматься каким-либо делом, если оно не приносит достаточных доходов. Давайте посмотрим, как один терапевт прошел по всем трем сторонам этого треугольника. 

В молодости я, конечно, слышал слово "массаж", но в те времена, граница между терапией и развлечениями для взрослых еще не была проведена. Так что, когда разговор заходил о массаже, я, как и большинство в те годы, прыскал со смеху. В 1973 году, однако, путь, на который меня поставили родители и университет, подошел концу. Ну и как говорится, я отправился "на поиски себя".

Америка в тот момент накренилась, и я в числе других "ищущих" покатился в Калифорнию. И опять же среди многих других "ищущих" я обнаружил себя ударившимся в медитацию и Гештальт-терапию, а так же в то, что тогда было принято называть "движением, раскрывающим потенциал человека" (по правде сказать, я всегда предпочитал это определение "нью эйдж" или "альтернативной медицине". Я и сейчас считаю, что занимаюсь раскрытием потенциала человека и не перестаю изумляться тому, на что мы люди способны.)

Итак, проходя "курс молодого бойца" по медитации, я обнаружил, что некоторые из "призывников" уходили из сосредоточенности в самоволку на пару часов, и возвращались со странными следами на теле. "Где были?" - спросил я. "На рольфинге". Я удивленно поднял бровь.

"Сейчас покажу" - сказал один из «бойцов». Он обеими руками вцепился мне в грудь, и чуть не оторвал кожу от грудины. Боль была адская! Но после этого у меня заныли зубы и я почувствовал, совершенно явственно почувствовал, что стал дышать иначе. "Улет!" - сказал я. (Так в те далекие времена было принято говорить вместо "Зашибись!")

Несколько месяцев спустя до меня дошел слух, что сама Ида Рольф читает лекцию в одном захудалом отеле, и я покатился вдоль бульвара Санта Моника, чтобы ее послушать. В самом обыкновенном конферец-зале маленькая седая старушка заполняла собой все пространство. Она же полностью захватила мой разум рассказом о состояниях человека, по крайней мере их физической составляющей. И все это прекрасным научным языком с нью-йоркским акцентом.

Со мной был один из членов нашей "секты", и после лекции доктора Рольф он вызвался быть моделью для демонстрации. После 45 минут очень точного, внимательного (подходящего к порогу боли) изучения и прощупывания тканей, распутывания "пучков спутанных проводов" и высвобождения скрытых точек напряжения, мой товарищ встал  другим человеком. Я хочу сказать, что изменения в нем были видны невооруженным взглядом. Его грудь стала объемнее, голос стал глубже, и (зная его, я могу это сказать) его эмоциональные реакции тоже стали глубже.

К тому времени я примерялся к карьере в области продвижения одной из разновидностей высокопарного "Американского дзена", но в этот момент будто пелена упала с моих глаз. Я увидел совершенно другой путь. В работе Иды с моим товарищем не было психологической составляющей - напротив, занимаясь телом, она казалась бесстрастной, внимательной и отстраненной. Она не оставляла шансов для эффекта плацебо. (Все ее внимание было сосредоточено в собственных руках и в теле человека перед ней, при этом она не проявляла к нему какого-то особенного участия.) Тем не менее эффект от этой единственной сессии сохранился в его теле на несколько недель.

Я тут же записался к ней на курс терапевтических сессий по рольфингу. (Она сама терпеть не могла это название. Свою работу она называла "структурной интеграцией", но мы хиппи уже навесили ярлык "рольфинг" на ее ремесло. Сейчас термин "структурная интеграция" используется для одной из разновидностей терапии, отпочковавшейся от практики Иды Рольф.) Помимо этого я вызывался быть моделью на ее занятиях, что позволяло мне меньше платить за рольфинг. А что? Мне было 23! Я едва сводил концы с концами.

Так вышло, что я оказался единственной моделью для нескольких потоков ее студентов. Мне повезло!  После обучения со мной работали ее ассистенты. За их работой наблюдали студенты и задавали вопросы, которые не осмеливались задать в присутствии самой Иды. (Она не очень-то поощряла бездарей. Ну и, конечно, мы называли ее Идой только за глаза, в знак обожания.) Так я получил экскурс в структурную работу с телом, а также логику и стратегию, на которых она базируется, одновременно пропуская через себе ощущения от этой работы.

Что я вам могу сказать... Из моего тела ушло огромное количество боли – там где были травмы, например, в месте перелома малоберцовой кости, из намертво зажатого, неподвижного таза и больше всего из скованных мышц. Я был обычным оболтусом из Новой Англии и нуждался в хорошей встряске.

Помимо обретенной легкости и свободы самым ярким (и мотивирующим) результатом этой работы стало расширение моего эмоционального диапазона. Моим бедным соседям по комнате не раз приходилось выдерживать "звуковой хлопок", когда я преодолевал барьер, переходя из одного эмоционального состояния в другое.

К моменту завершения курса терапии, однако, я вошел в зону такой осознанности чувств, которую мои родители явно не задумывали. Наверное и сейчас у меня есть некоторый эмоциональный дефицит, но я никогда не расставался с честностью и подлинностью, встроенными в меня на тех сессиях, напомню, без какого-либо психологического вмешательства. Точнее сказать, с честностью и подлинностью "раскрытыми" во мне.

Я все еще сильно сомневаюсь, что мы действительно можем что-то "прибавить" к человеку. Это спорный вопрос. Конечно, можно "добавить" ему информации, ощущений, поощрить к экспериментам с движением, но на самом деле, лучшая структурная работа с телом представляет собой освобождение от напряжений и зажимов, заложенных в нас несчастными случаями, травмами, воспитанием и обучением, а также попытками подражать своим героям. Мы не хотим "накладывать" шаблон хорошей позы поверх набора компенсаций. Напротив, мы стремимся постепенно вывести человека из компенсаций, чтобы поднять на поверхность внутреннюю суть личности.